Маша было уверена, что курортные знакомства не могут перерасти в любовь. И воспринимала их как мимолетную интрижку.
Но однажды летом у нее случился головокружительный роман, и от прежней уверенности не осталось и следа.
Это лето было замечательным во всех отношениях: во-первых, я очень хорошо, всего с одной «четверкой», сдала свою вторую сессию в университете, во-вторых, подружилась с замечательной девчонкой из Краснодара (она училась на курс старше меня) и, наконец, родители прислали мне деньги на отдых — они не смогли приехать в отпуск из далекого северного поселка и хотели, чтобы я как следует поправила свое, на их взгляд, изрядно пошатнувшееся после изнурительной учебы здоровье.
Женька, подружка, предложила махнуть в Геленджик— ее родственник работал там в хорошем пансионате, так что места нам были обеспечены. Это был мой первый взрослый отпуск, и меня не покидало ощущение полной свободы.
Первые несколько дней мы с Женькой отсыпались, отъедались и валялись на пляже, как ленивые морские котики, ну а потом нас уже потянуло на приключения. Сначала мы познакомились с двумя ребятами из Литвы, но те уезжали буквально через день. А потом Женька завела дружбу с милым мужским коллективчиком из Екатеринбурга — там было шестеро ребят! И все довольно приятные, за исключением Павла, который выглядел каким-то букой и держался немного обособленно.
Мы играли на пляже в нарды, после обеда, в самую жару, ходили в сосновый лес на прогулку, о вечером конечно же лихо отплясывали на дискотеке. Женьке особенно нравился рыжеволосый Костя, а я как-то не отдавала никому предпочтения, но в этой компании чувствовала себя прекрасно.
В один из вечеров мы загрузились на «танцевальный паром» и отправились на всю ночь в море — там шумела веселая дискотека и вернуться на берег можно было только часам к четырем утра.
Как-то так получилось, что мы оказались вместе с Павлом у барной стойки и он угостил меня коктейлем. Слово за слово, и я опомнилась только тогда, когда паром уже подходил к берегу. Я посмотрела на часы и поняла, что мы проговорили (и протанцевали, в основном медленные танцы) с Павлом почти три часа! Куда девалась его угрюмость — он оказался очень приятным парнем и интересным собеседником.
Наутро мы встретились как давние друзья, и с этого момента Павлик стал просто-таки душой компании: он организовывал шашлыки, заказывал на танцплощадке песни, которые нравились нам с Женькой, и постоянно смешил нас забавными историями из жизни, Выяснилось, что его мрачный вид объяснялся тем, что он никак не мог дозвониться до больной матери и волновался — не случилось ли чего дома?
Через неделю нам казалось, что мы знакомы с первого класса, и компания наша была не разлей вода. И как-то раз в лесу обнаружилось, что у меня в фотоаппарате сели батарейки и мы с Павлом вернулись в пансионат, чтобы зарядить их. В следующие два дня нас никто не видел… Да, случился самый настоящий головокружительный роман, когда день перепутан с ночью, когда боишься от человека даже на минутку отойти (а вдруг исчезнете), когда любое прикосновение пронзает словно тысячей маленьких иголочек. Я сворачивалась, как котенок, в больших, сильных и теплых Павлушиных руках, и мне хотелось, чтобы жизнь немного замедлила свой бег и замерла в этом мгновении.
Наконец на третий день перед обедом Женька заколотила в дверь моего номера и закричала, что она не хочет увидеть наши изможденные трупы. Когда мы вышли из номера, ребята сдержанно захмыкали, а Женька показала на нас пальцем и сказала: «По-моему, это любовь!» — такие, видно, были у нас в тот момент счастливые лица. Павел взял меня за руку и сказал: «Ты совершенно права». И мы пошли обедать.
А еще через пять дней они уезжали. Накануне мы всю ночь сидели с Павлом у моря. Было грустно и страшно… Я думала, неужели это банальный курортный роман, о которых так любят писать женские журналы, и вот завтра все кончится и мы будем лишь изредка вспоминать об этих приятных неделях на море? Павел больше молчал и только крепко обнимал меня за плечи. Он сказал, что будет каждый день звонить или присылать письма по электронной почте, — я только кивнула. Утром пошел противный моросящий дождь.
Мы с Женькой с деланной бодростью помогли ребятам собрать вещи и проводили до автобуса. Прежде чем уехать,Павел вложил мне в руку маленькую смешную плюшевую черепашку и сказал, что велел ей за мной присматривать. Последние два дня, которые оставались до нашего отъезда, прошли тоскливо, даже на море ходить не хотелось. Женька утешала меня: мол, приедем в Москву, начнется бурная студенческая жизнь и все забудется. Но мне почему-то не хотелось так думать…
Учеба действительно занимала большую часть времени, но по вечерам, когда я добиралась до компьютера, то читала и перечитывала письма, которые Павел писал мне каждый день! И я скучала по нему даже через три месяца так же сильно, как и через три дня после расставания. У меня, правда, случился небольшой романчик с однокурсником, но я не почувствовала даже десятой доли той радости, которую испытывала от отношений с Павлом.
А накануне Нового года я совершенно импульсивно взяла и купила билет в Екатеринбург. Женька ругалась на меня последними словами — ведь у нас заранее была намечена отличная новогодняя программа! Но я уже ничего не хотела. Часы в самолете казались мне такими долгими, что я даже напилась с бородатым соседом, который всю дорогу рассказывал мне о своих замечательных вездеходах.
Позвонила я Павлу уже из екатеринбургского аэропорта и сказала: «Приезжай за мной скорее». «Куда?»— оторопело спросил он. «Да я здесь, пьяная, в аэропорту сижу», — сказала я. Он просто с ума сошел, кричал, чтобы я никуда не отходила от телефона, потом сказал, чтобы я ждала его в зале ожидания… В общем, через час я увидела, как он ворвался в здание аэровокзала, без шапки, с безумными глазами и каким-то чахлым цветком в руке.
Какой замечательный был у нас Новый год! Мама, старшая сестра и младший братишка Павла встретили меня очень тепло, и я сразу почувствовала себя как дома. Мы встретились с ребятами, куролесили всю ночь, взрывали фейерверки и пили текилу по всем правилам. А потом три дня мы с Павлушей опять не могли друг на друга наглядеться и все это время, по-моему, провели в обнимку. А потом я уехала — надо же было сдавать сессию, и на этот раз я схлопотала один «трояк»— просто ни о чем больше думать не могла!
Год промчался как одна минута, и на следующее лето мы снова встретились в Геленджике. И Павел сделал мне предложение. Это было очень романтично — в бутончик розы он вложил колечко и преподнес его мне. У ног плескались теплые волны, а сверху нам подмигивали звездочки.
Но тогда я впервые почувствовала что-то неладное… Я сказала, что не готова сейчас ответить на это предложение. И несколько следующих дней мы провели в почти семейных разборках. Павел говорил, что сама судьба свела нас в этом задрипанном городишке и такую любовь надо беречь. А я пыталась объяснить, что только начала учиться, что у меня грандиозные планы, я хочу работать, общаться, мир посмотреть, наконец. Он конечно же все понимал, но мысль о том, что мы скоро снова расстанемся, не давала ему покоя.
И снова наступила осень, и снова мы звонили и писали друг другу, и теперь уже Павел приехал на Новый год в Москву. И я все больше убеждалась, что мы очень близки с ним — нам интересно и хорошо вдвоем. Но что будет дальше? Я не могу ответить себе на этот вопрос.
Мысль о том, чтобы переехать в Екатеринбург, приводит меня в ужас — я так стремилась в Москву, так была счастлива, когда поступила в университет, так полюбила этот город, что не представляю сейчас иной для себя жизни. Но и Павла держит в его родном городе очень многое — близкие, работа, друзья. Он открыл там звукозаписывающую студию и назвал ее — в честь меня— «Маша». И студия недавно даже начала приносить ему какой-то доход. А здесь… Ему не нравится Москва, он чувствует себя здесь неуютно, он по природе своей провинциал, в самом хорошем смысле этого слова. Я уж не говорю о том, что жилья у меня здесь нет и не предвидится, да и пока жизнь в студенческом общежитии мне очень нравится.
Павел боится, что вокруг столько суперменов, что если его не будет рядом, рано или поздно кто-то из них меня обязательно уведет… Но я чувствую, что мы с ним — те самые две половинки, которые должны быть вместе. Где, когда, как? Посмотрим.
Я теперь уверена только в одном: курортный роман вовсе не обязательно оказывается примитивной интрижкой.
История Маши.
